Пример

Prev Next
.
.

  • Главная
    Главная Страница отображения всех блогов сайта
  • Категории
    Категории Страница отображения списка категорий системы блогов сайта.
  • Теги
    Теги Отображает список тегов, которые были использованы в блоге
  • Блоггеры
    Блоггеры Список лучших блоггеров сайта.

Музыка и литература

Добавлено : Дата: в разделе: Без категории

 «Музыка, например, имеет дело с носящими неопределенный характер внутренними духовными движениями, как бы созвучием не перешедших в мысль эмоций, и она мало или вовсе не нуждается в присутствии духовного материала».

Гегель. Лекции по эстетике.

Впервые задумался о музыке, о ее значении для писателя в конце восьмидесятых, когда прочел эти строки Гегеля. Дело было в Москве, на Высших литературных курсах, где имелась хорошая библиотека. Отдельные тома собрания сочинений разрешали брать в общежитие, где я каждый вечер конспектировал «Эстетику», «Философию истории», затем «Философию религии». Другие произведения Гегеля оказались для меня слишком сложными... В 1987-89 г.г., на которые пришлась моя учеба в Москве, начали издавать неопубликованные произведения Платонова, других авторов. Почти все свободное время уходило на чтение. А музыка… Как же без нее. Репродуктор, висевший на стенке комнаты, меня не устраивал, я купил себе небольшой приемник.

В Москве шумела перестройка. По радио шли прямые трансляции съезда депутатов, мой карманный приемник почти не выключался, слушал его в перерывах между лекциями, затем в троллейбусе.

В своей комнате на улице Добролюбова, не прерывая конспектирования, слушал музыку, в основном классическую -- звуки рояля каким-то образом дополняли рассуждения Гегеля. Музыка, затмевая кипучую действительность, уводила в вечность. Музыка производила свое действие, затем исчезала, уходя в московскую, светлую от огней ночь.

Я думал: ни один вид искусства, кроме музыки, не говорит с человеком о бессмертии. Застывшая скульптура выражает лишь то, что в человеке живо, что застыло навечно под рукой художника.

Величественные здания зовут взгляд к небесам, архитектурные сооружения правнуки Вавилонской башни.

Музыка, рождая эмоции, предпочитает жить отдельно от человека; она может возродиться в стройном шуме оркестра, взявшего грустный тон, в густых ударах рояля, когда звук нижних тонов словно бы уходит в небытие.

Напитавшись гегелевскими смыслами, думал: нет языка космоса, нет контакта с параллельным миром, лишь музыка одолевает незримый барьер невозможности. Музыка затрагивает «струны души», но где располагается эта загадочная «душа», и что представляют собой «струны»?

Беспечную юность мою одушевляла тогдашняя легкая музыка, исполняемая эстрадно-симфоническими оркестрами. Купревич, Варламов (его замечательные парафразы слушаю до сих пор), Мажуков с его стремительно-фантастическими композициями, возвышенные мелодии Поля Мориа, задумчивая музыка для кино Нино Рота, торжественно-печальные раскаты Эннио Морриконе, лирическое настроение Мишеля Леграна. Трудно припомнить всех композиторов той поры, которых я слушал в виде  фрагментов, записанных на катушечный магнитофон «Дайна».

Это были произведения, музыкально оттенившие «оттепельную» эпоху. «МИР, ТРУД, ЧЕЛОВЕК!» -- девиз тех времен. Песни и мелодии, рожденные в те годы, позволяли не только гордиться Человеком, но и грустить, от сознания того, что счастливая эпоха где-то далеко, и нашему поколению до нее не дожить… Музыка 60-х разрешала тосковать о несбыточном. Тоска, как свойственное человеку чувство, была разрешена сначала в музыке, затем в литературных произведениях. Налет грусти был в деревенской литературе, в прозе Солженицына, в романах Трифонова и т.л. Народ еще не забыл ужасы войны. Шукшинские «чудики» выглядели порой грустно в надрывных поисках правды, в жажде новой, пока еще не родившейся «истины», смутно ощущаемой поколениями 60-70-х. Оттепельная лирика отменяла старый миропорядок, насилие, страх. В искусстве в полный голос звучало прощение всех и вся. Юношам, вроде меня, жизнь казалась неисчерпаемой, она обещала почти что сказку, а музыка намекала на то, что человек может если не победить, то непременно выстоять в этом сложном переменчивом мире.

Приходится признать, что у всякой музыки, как бы она ни была независима и волшебна, есть «земной» предел, а не только рамки нижних и верхних частот, заданных законами физики.

Прошли десятилетия, ушли в историю мелодии эпохи поэтов и ракетостроителей. Музыка, как сущность, необходима, особенно когда ее «просит душа». Когда звучит музыка, даже закостенелый материалист понимает, что «душа», чтобы по этим словом не подразумевалось, у человека все-таки есть.