Книга «Возрождение святыни: Успенский храм на территории российского посольства в Пекине» авторов Б.Н. Горбачева и Т.Б. Манаковой, опубликованная в московском издательстве «Восточная литература» в 2013 году, написана «в память и благодарность тем, кто служил и служит Православию на китайской земле». История русского православия в Китае малоизвестна широкому читателю и далеко не так избалована вниманием ученых и писателей, как, скажем, история европейского христианства. Китайский восток – традиционная «терра инкогнита», хотя с Китаем связаны захватывающие, драматичные и малоисследованные страницы недавней русской истории.
В северном Казахстане, где прошло моё детство, жило немало русских семей – выходцев из Китая. Как правило, это были потомки русских строителей Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД). Семьи «китайских» эмигрантов выделялись на общем провинциальном фоне образованностью, трудолюбием и хорошими манерами. Их заграничное прошлое было окутано для нас флером таинственности.
Мы знали, что соседка с первого этажа, старенькая Елена Исидоровна, дававшая великолепные уроки рукоделия, была дочерью белого офицера и жительницей Харбина. Лидия Григорьевна Климова, бабушка двух моих одноклассников, до 1945 года жила в Северной Маньчжурии в русском поселке станции Ханьдаохэцзы. Её свёкор, Андрей Иванович Климов, был строителем КВЖД, позднее промышленником и старостой тамошней православной церкви. В 1945 году муж Лидии Григорьевны Владимир Андреевич Климов в числе других мужчин от 16 до 60 лет был арестован по пятьдесят восьмой статье как японский шпион и отправлен на десять лет в лагерь на Колыму. После его ареста разорённые Климовы переехали к родственникам в Харбин, в 1950 году в город Дальний (Далянь), где Лидия Григорьевна работала на советско-китайском предприятии «Квантунрыба». В 1954 году она с тремя детьми приехала в СССР, в Казахстан на целину, куда год спустя вернулся из лагеря её муж.
В девяностые мне довелось работать в московском филиале Банка Китая. Изначально банку предполагалось дать название «Банк Китая в России», но из-за налогового сбора за использование наименования «Россия» было решено вместо слова «Россия» воспользоваться словом «Элос», что по-китайски означает «Россия». Официально банк стал называться «Банк Китая (Элос)». Лишь годы спустя благодаря книге «Возрождение святыни» я сделала неожиданное открытие: оказывается, этимология слова «Элос» восходит к хорошо знакомому слову «урус». Урус (урыс) переводится с татарского как «русский». Маленький штрих, подтверждающий, что с нашим великим соседом нас объединяет гораздо больше, чем принято думать. История православия в Китае – яркий тому пример.
«Возрождение святыни» – объёмный научно-исторический труд, опирающийся на тщательно откомментированные источники, обеспеченный необходимыми указателями и вместе с тем увлекающий естественностью изложения и неординарностью предлагаемого читателю материала. Издание хорошо иллюстрировано, снабжено редкими фотографиями.
История Успенского храма в Пекине неразрывно связана с историей и судьбой Российской духовной миссии в Китае. С 1715 по 1933 год в Китай было отправлено 20 миссий и свыше 200 проповедников. Российская духовная миссия, на подворье которой располагался Успенский храм, окормляла русских соотечественников и занималась собственно миссионерской работой, осложнявшейся специфическими трудностями православной проповеди среди китайского населения.
В книге исследуются трагические события «боксерского» восстания 1900 года, в результате которых подворье Российской духовной миссии месте с Успенской церковью было разграблено и сожжено. Именно в 1900 году у китайских православных появились свои мученики - 222 человека, убитые ихэтуанями - китайскими повстанцами. Первый китайский православный священник Митрофан Цзи, рукоположенный в 1882 году, канонизирован в числе 222 китайских мучеников.
Летопись храма касается судеб выдающихся людей, в том числе начальников Российской духовной миссии. В двадцатом столетии среди них выделяются блистательные фигуры начальника восемнадцатой миссии митрополита Иннокентия (Фигуровского) и начальника двадцатой миссии митрополита Виктора (Святина), в прошлом подпоручика и выпускника Казанской духовной академии.
В 1920-е гг. Российская духовная миссия становится местом спасения русских эмигрантов, но авторы отмечают, что «при общей активизации православной жизни эмигранты из России не столько оживляли, сколько подавляли деятельность Миссии». Духовенство было поглощено заботами о нуждах беженцев, а полумиллионная российская эмиграция, занятая собственными проблемами, не использовала исторический шанс приобщить к Православию коренное население.
Трудные времена для храма и верующих наступают с началом в 1937 г. японо-китайской, а затем - Второй мировой войны. Это годы последней, двадцатой миссии, возглавляемой архиепископом Виктором (Святиным). В 1946 году по его инициативе Российская духовная миссия в качестве Восточно-Азиатского экзархата была воссоединена с РПЦ, что породило раскол в православных кругах Китая.
Последовала серия событий, драматичных для судеб православия. Установление в Китае коммунистической власти в 1949 г. инициировало русский исход. Патриархом Алексием I был упразднен Восточно-Азиатский экзархат РПЦ, началась история автономной Китайской Православной Церкви.
В результате соглашения правительств СССР и Китая Российская духовная миссия прекратила существование в 1954 году. Практически всё миллиардное недвижимое имущество Миссии, за исключением того, что было оставлено для нужд Посольства СССР в Китае, было безвозмездно, широким жестом передано китайскому правительству. Русское духовенство вынужденно покинуло Китай. Можно только предполагать, какой трагедией это стало лично для митрополита Виктора (Святина), ставшего свидетелем краха дела его жизни.
В тогдашних политических реалиях Китая Китайская Православная Церковь предсказуемо утеряла свои приходы и храмы и прекратила деятельность в 1960-е годы.
В издании подробно освещена история строительства посольского комплекса СССР в Китае на территории Российской духовной миссии. Здание Успенской церкви, по счастью, не было варварски разрушено, как другие храмы Миссии, а «всего лишь» переделано в 1957 г. под посольский гараж. Одновременно в Москве началась работа по строительству нового посольства КНР. Книга заодно знакомит читателя с историей китайских посольств в России.
Трудный процесс восстановления Успенского храма начался спустя пятьдесят лет, в 2000-е гг. Авторы скрупулёзно исследовали не только непростую историю воссоздания храма из гаража, но и все архитектурные тонкости реконструкции и строительного процесса. Подробно рассмотрена экспозиция музея Российской духовной миссии, расположившегося на втором этаже церкви. Воссоздана история богослужебной жизни православной общины Пекина до восстановления Успенского храма, богослужений в т. н. Красной Фанзе российского посольства - бывшем архиерейском доме Российской духовной миссии, в котором располагалась Крестовая церковь во имя святителя Иннокентия Иркутского.
В отличие от пекинского храма Успения история других православных храмов на китайской земле далеко еще не изучена и ждёт своих исследователей. По-прежнему стоит вопрос о нормализации положения Китайской Автономной Православной Церкви, восполнении ее клира и восстановлении регулярных богослужений в православных храмах.
В книге кратко повествуется о судьбе церквей Харбина и Шанхая, закрытых в период «культурной революции». Привлекает внимание необычная фотография Никольского храма в Шанхае, превращенного в ресторан, с портретом Мао в окне над крыльцом. Согласно легенде, это изображение специально выставили в годы «культурной революции», чтобы хунвэйбины не разрушили храм. В настоящее время храм возобновил свою деятельность как храм-памятник.
История Успенского храма в Пекине продолжает вершиться. Храм пока не является общедоступным для китайских граждан, его миссионерские возможности ограничены, но со всей определенностью можно говорить, что начало благому делу возрождения православия на земле Китая положено.