Пример

Prev Next
.
.

  • Главная
    Главная Страница отображения всех блогов сайта
  • Категории
    Категории Страница отображения списка категорий системы блогов сайта.
  • Теги
    Теги Отображает список тегов, которые были использованы в блоге
  • Блоггеры
    Блоггеры Список лучших блоггеров сайта.

стихи, проза, разное

Добавлено : Дата: в разделе: Без категории

Пропавшая экспедиция капитана Лаперуза

Может прозвучать невероятным, но из истории экспедиции Лаперуза создаётся впечатление, что исполняя долг военного офицера и следуя указаниям короля, Лаперуз пропустил подлинную цель своей экспедиции, возможность, предоставленную ему судьбой: преподнести Франции целый континент и тем самым – отправить мировую историю по иному пути. Разумеется, судьба отомстила Лаперузу за упущенную возможность, к которой готовила его с юности. 

 Капитан Лаперуз, урождённый Жан-Франсуа де Гало, прибавивший имя La Perouse по праву владения одноимённым поместьем, имел богатый, преимущественно – военный опыт общения с англичанами [Dunmore 1985; 37-61].  Еще курсантом королевской военно-морской академии он попадает в Канаду, и в 1757-58 годах участвует в экспедиции к форту Луизбург Новой Франции, поставляя продукты и вооружение осаждённой во время Семилетней войны крепости. В 1759 году он участвует в битве в заливе Киберон, на бретонском побережье западной Франции, получает ранение и оказывается в английском плену, откуда, впрочем, его отпускают под честное слово в числе тех, кого обменивают на пленных англичан. После этого Лаперуз продолжает обучение в военно-морской академии. В 1762 году он снова участвует в военных действиях – попытке французов взять под контроль остров Ньюфаунленд, а в  1782 году, уже капитаном военно-морского флота Франции он в ошеломительном броске захватывает британские форты Йорк и Принц Уэльский.

К 1785 году сорокачетырёхлетний Лаперуз подходит к пику своей карьеры: именно его король Людовик XIV избирает возглавить самую впечатляющую французскую экспедицию по изучению Тихого океана [Dunmore 1985; 188]. На пятисоттонных фрегатах «Астролябия» и «Буссоль», с лучшими навигационными приборами, командной, включающей математика, астронома, геолога, ботаника, физика, трёх натуралистов, трёх художников и двух священников, Лаперуз отправляется продолжить и уточнить открытия капитана Кука, исправить и дополнить карты побережий, установить новые торговые контакты и обогатить французскую науку и научные коллекции. 

Король принимал личное участие в подготовке экспедиции [Giraqult de Coursac 1985], снабдив капитана инструкциями: в самой гуманистической манере: «Господину Лаперузу следует действовать со всем рвением и старанием, чтобы улучшить условия проживания людей в тех землях, которые он посетит, обеспечивая эти страны овощами, фруктами и деревьями, известными в Европе; обучая их, как сажать и собирать их плоды, дабы способствовать процветанию земель и людей, которые живут и питаются на этих землях» [Giraqult de Coursac 1985; 50]. Предупреждая возможные инциденты, король указывал: «При всяких случайностях и столкновениях, господин де Лаперуз должен действовать с величайшей осторожностью и гуманизмом по отношению к другим людям, которых он встретит в течение своего путешествия... Его величество будет считать самым счастливым итогом экспедиции, если она завершится без потери единой человеческой жизни» [Giraqult de Coursac 1985; 49]. Таким образом, отправляясь в экспедицию, капитан Лаперуз был настроен исключительно на мирные, исследовательские действия – в соответствии с распространёнными в обществе настроениями гуманизма, оказавших влияние уже и на короля.

Однако перед прибытием к конечной цели его маршрута Лаперуз столкнулся с несоответствием идеальных представлений о естественном человеке с реальными. Философы, в первую очередь Руссо, понимали «дикаря» как живущего в единении с природой, не затронутого цивилизацией и потому мирного по своей сути. Лаперуз же, придерживаясь этой концепции и следуя приказу короля проводить исключительно мирную политику по отношению к туземцам, в столкновении на острове Самоа потерял двенадцать человек убитыми, включая капитана «Астролябии» Флёрио де Лангля*, и около двадцати моряков были ранены [Dunmore 1985; 269-272]. Инцидент произошёл, когда моряки, предварительно одарив туземцев дарами, отправились на берег пополнить запасы питьевой воды. Вероятно, они неверно поняли туземную иерархию или нарушили неизвестный им туземный обычай, но те в ответ на подарки неожиданно забросали их камнями и копьями.

После этого столкновения Лаперуз изменил своё мнение о туземцах и своё отношение к ним. В одном из последних писем он открыто высказывается: «Я в сто раз теперь более зол на тех философов, которые восхищаются дикарями, чем ними самими. Ламанон**, накануне дня, когда погиб от их рук, говорил мне, что они лучше, чем мы. Строго следуя королевской инструкции, я всегда держался с ними с отменной вежливостью, но я не предприму больше ни одного похода, не потребовав другого приказа, так как путешественник, покидающий Европу, должен рассматривать их как врагов, хотя и очень слабых, честно говоря, уничтожить которых славы не составит, но действия которых он должен предвосхищать, если только возникнет первое подозрение. В моих будущих походах, а мне всё еще есть, чем заняться и какие посетить места с недоброжелательными туземцами, я не могу гарантировать, что не разряжу в них несколько ружей, ибо я совершенно убеждён, что только страх может остановить их злую руку» [Dunmore 1994; 540]. Лаперуз возлагает на «философов» ответственность за ошибочные концепции, так дорого обошедшиеся его команде.

В таком состоянии, с потрепанными в схватке кораблями, с раненными моряками, с нехваткой воды, потеряв капитана де Лангля, с которым его связывала тридцатилетняя дружба, утратив гуманистические идеалы, с которыми он отправлялся в экспедицию, Лаперуз приближается к берегам южного континента. И здесь его ждёт новая встреча. В дневнике Лаперуза*** сказано: «Мы следовали на юг, пока не оказались вблизи Ботани Бей и нашли дно в 90 футах, когда были в 8 лигах от берега, замеченного нами 23 января. В это время ветер стал усиливаться, и, как и капитана Кука, нас отнесло течением к югу от нашей цели, так что 24 января мы провели, пытаясь обогнуть мыс Соландер****. В тот же день мы наблюдали спектакль, какого не видели со дня, когда покинули Манилу – на якоре там стоял английский флот, мы могли видеть их развевающиеся знамена» [Dunmore 1994; 446].

За несколько дней***** до Лаперуза в этот же залив, следуя тем же записям капитана Кука, прибыли англичане. Британскую флотилию было бы точнее назвать конвоем, но исторически название для двух фрегатов, шести транспортных и трёх грузовых кораблей, перевозивших общим числом 1787 человек, включая 778 каторжан, закрепилось как Первый флот (Voyage of governor Phillip to Botany Bay 1970; 6-26]. Само прибытие к южному континенту Первого флота с каторжанами было вызвано тем, что в результате Американской войны за независимость Англия лишилась привычного места ссылки каторжан, и уже несколько лет задыхалась от переполнения тюрем [Auchmuty 1970; 1-5]. Решение отправить флот на континент, всё еще именуемый Новой Голландией, юридически было мало чем подкреплено: после того, как голландцы открыли для европейцев эти земли, но не стали ни заселять, ни тщательно исследовать их, опираться Британия могла только на формальное провозглашение Куком восточного побережья континента британской территорией [Lord Auckland 1970; 285]. Подбор экипажа и качество оснащения флота вызывали большие сомнения [Dunmore 1985; 269]. Само путешествие с сотнями каторжан вызвало для капитана Филиппа множество трудностей, к моменту прибытия к берегу Новой Голландии охранники были вымотаны едва ли не так же, как и заключенные. При этом коренные обитатели континента встретили прибывших с естественной враждебностью [Auchmuty 1970; 22-26; Dunmore 1985; 279]. Очевидно, обнаружить вскоре после прибытия французские фрегаты, хоть и изрядно потрёпанные в путешествии, было для капитана Филиппа  неожиданным и неприятным сюрпризом [Dunmore 1985; 277; Hill 2008; 147].

Лаперуз, который сражается с англичанами с пятнадцатилетнего возраста, теперь готов встретиться с ними как галантный офицер: «На таком расстоянии от родины все европейцы – друзья, и мы поторопились к месту их швартовки, но в такую туманную погоду смогли добраться до берега только 26 января в 9 утра» [Dunmore 1994; 446-447]. К этому времени капитан Филипп принимает решение сменить дислокацию своих кораблей, и Лаперуз «наблюдал с изумлением, не находя причин, по которым англичане покидают бухту как раз когда он прибывает туда» [Hill 2008; 157-158]. Также только гадать, насколько срочное перемещение капитана Филиппа в бухту Порт Джексон, на 16 миль к северу от Ботани Бэй, было, как теперь пишут в учебниках, вызвано неблагоприятными географическим расположением залива, так понравившегося капитану Куку, или неожиданное прибытие французских фрегатов стало существенным аргументом для принятия этого решения. В отчете французскому министру из залива Ботани Бей, 5 февраля 1788, Лаперуз пишет с изысканной иронией: «мы с сожалением наблюдали, как они покинули нас, едва только мы прибыли» [Dunmore 1994; 536].

Только через несколько дней англичане официально приветствуют Лаперуза в соответствии с морским кодексом, однако это не командующий флотом капитан Филипп, и не капитаны Хантер и Болл, но один из лейтенантов и курсант: «Когда я пришвартовался, английский лейтенант и корабельный курсант были отправлена на мой корабль капитаном Хантером, командиром английского фрегата «Сириус». Они предложили мне всяческую помощь, добавив только, что обстоятельства не позволяют им предоставить нам воду, снаряжение и паруса»  [Dunmore 1994; 447]. По сути, англичане дали понять, что они не могут или не испытывают желания оказать помощь французской экспедиции, потрёпанной в долгом путешествии и столкновении с туземцами.

Лаперуз отвечает на предложение издевательски-вежливо: «Я отправил офицера со словами благодарности капитану Хантеру, чей якорь уже был поднят, и чьи паруса были развернуты, и добавил, что всё, в чём мы нуждаемся, это вода и древесина, и нам не доставит труда найти их на этой земле, в то время как я знаю, что корабли, поставившие перед собой задачу построить колонию в таком удалённом месте, не могут оказывать помощь другим морякам» [Dunmore 1994; 447]. Он так и не встречается с капитанами, и даже главного корабля не видит вблизи, называя его со слуха, Spey вместо Supply: «Мы узнали от лейтенанта, что флотом командовал командор Филипп на корвете Spey, который накануне отправился из Ботани Бей с четырьмя транспортными судами на север искать более приемлемое место для колонии» [Dunmore 1994; 447].

Ситуация, более чем непростая, осложняется еще и поведением заключённых: они, в отличие от своих тюремщиков, испытывают самые тёплые чувства к неожиданно появившимся французам и, едва ступив на землю, начинают предпринимать попытки перебежать к ним [Dunmore 1985; 278]. И тут Лаперуз совершает, возможно, самую большую ошибку в своей жизни – он не отвечает на призывы каторжан о помощи, но гонит их прочь, ставя в известность лейтенанта Кинга, прибывшего с официальной миссией, что «тот был не первым англичанином, нанёсшим ему визит, но прежде он встретил десятки каторжан, которым он отказал в убежище на французских кораблях» [Hill 2008; 157].

Занятый своими проблемами и чувствующий солидарность более с моряками британского флота, чем с отщепенцами-каторжниками, он, воевавший на стороне американцев ради их независимости от англичан, упускает возможность смести еще не обосновавшуюся британскую колонию с берегов Новой Голландии. Трудно сказать, насколько такая задача была выполнима. Во всяком случае, военное превосходство и опыт (фактически, все офицеры имели боевой опыт встреч с англичанами [Dunmore 1985; 267]), было на его стороне. Однако ко времени прибытия на Ботани Бей, Лаперуз уже измотан и сосредоточен на выполнении прямой задачи своей исследовательской программы, которая осложнена потерей людей на Самоа. Он более обеспокоен туземцами, теперь – австралийскими, чем сбегающими от англичан каторжанами. Последних он просто выпроваживает, а он первых возводит укрепление вокруг лагеря, что не помогает ему избежать с ними нескольких стычек [Auchmuty 1970; 36]. Лаперуз записывает в дневнике: «Дезертиры искали нашей поддержки и вызывали для нас множество неудобств, о которых я расскажу в следующей главе» [Dunmore 1994; 448]. Это последние строки дневника Лаперуза, сохранившиеся для историков.

Хотя экспедиция Лаперуза продолжается, на этом его след в истории обрывается, а планы по возвращению на родину остаются невыполненными. Предположительно, Лаперуз погиб на Тикопии, принадлежащем Соломоновым островам, от руки тех же туземцев, к которым он относился с такой настороженностью. Во всяком случае, через много лет после его смерти Питер Дийон, служащий Британской Восточно-Индийской компании, встретил там туземцев с мечом в серебряных ножнах, крестом святого Людовика и французскими медалями, принадлежащими Лаперузу [McLaren 1993; 29-30].

Путешествие изменило Лаперуза, теперь он прямо говорит о необходимости иных инструкций, нежели те, которыми связал его король [Gaziello 1984; 233]. Он вымотан физически: в одном из последних писем он пишет: «Каковы бы ни были достижения этой экспедиции, она стоила мне слишком дорого, усталость от этого путешествия не может быть передана словами. <…> Меня можно принять за моего собственного деда» [Dunmore 1985; 279]. Несгибаемой осталась только воля морского офицера, заставляющая его прокладывать подробный и сложный маршрут обратно на родину: «К концу месяца я закончу починку. Я намереваюсь отправиться от Ботани Бей 15 марта, и предприму все усилия, чтобы к декабрю вернуться на Иль де Франс» [Dunmore 1994; 540]. Однако этим планам не суждено сбыться.

Впрочем, прибудь Лаперуз, как планировал, в декабре 1789 года во Францию, он оказался бы совсем в иной стране, чем та, которую он покинул 1 августа 1785 года. Как пошла бы мировая история в таком случае, сказать уже невозможно. Что случилось бы с Францией? Какая участь ожидала бы Людовика XVI, придававшего столь большое значение этой экспедиции, что до последних дней интересовался судьбой Лаперуза [Dunmore 1985; 282-286] и, по легенде, перед восшествием на гильотину спросил: «Нет ли вестей от Лаперуза?» [Dunmore 2006; 442].

В этом гипотетическом и невероятном случае, Лаперуз, военный моряк, путешественник и исследователь, достиг бы не только научных результатов, большей частью сгинувших в ходе революции, но мог бы изменить ход мировой истории. Если жизнь всем его опытом и готовила его к этой встрече, он сделал свой выбор, оставшись верен долгу военного моряка и клятве, данной королю, и предоставил Австралию англичанам, позволив истории идти известным нам путём.

Удивительно, но рассматривая путешествие Лаперуза как плацдарм альтернативной истории, можно увидеть, что у него был еще один шанс, еще в процессе формирования экспедиции. В 1784 году, когда Лаперуз только набирал команду, Дагле, один из астрономов, преподаватель Парижской военной школы предложил участвовать в конкурсе своим студентам. Из числа пятерых, подавших заявки, Лаперуз и старшие офицеры выбрали одного из кадетов, Дарбо, превосходившего прочих в знании астрономии. Он отправился в плавание и погиб с командой Лаперуза. В числе же тех, кого не взяли в экспедицию, был шестнадцатилетний Наполеон Бонапарт, тоже в то время студент морской академии, писавший, что «хочет применить свою энергию на это благородное дело» [Dunmore 1985; 203].

История, которая предоставила Лаперузу шанс, отомстила ему за сделанный им выбор, и 26 января, день высадки Лаперуза на австралийскую землю, теперь празднуется как День Австралии – национальный  праздник, когда вспоминают только о высадке здесь капитана Филиппа и основания колонии, от которой пошло заселение континента британцами. В ежегодных празднованиях никто не вспоминает о капитане Жане-Франсуа де Гало де Лаперузе.

 

Примечания.

*Поль Антуан  Флёрио де Лангль – капитан военно-морского флота Франции, учёный-путешественник, соученик Лаперуза по королевской военно-морской академии.

**Ламанон – ботаник, физик и метеоролог, член туринской Королевской академии наук. Организатор библиотеки и музея естественной истории в Салон-де-Провансе.

*** Путевой журнал Лаперуза был частично опубликован Миле-Муро в 1797, но с сокращениями и политическими купюрами. Затем журнал считался пропавшим в водовороте революции, и только в 1984 году обнаружен во французском Национальном архиве среди множества других бумаг  под рубрикой «Научные документы».

**** Мыс Соландер – юго-восточная оконечность залива Ботани Бей, названная Куком в честь ученого Даниэля Карла Соландера.

*****18-20 января 1788 года, от самого быстрого корабля «Сириуса» до самых медленных, включая «Саплай».

 

Литература.

Auchmuty, James. (ed.) The voyage of governor Phillip to Botany Bay. With contributions by other officers of the First Fleet and observations on appeal of the time by Lord Auckland. Originally published in 1789 as the official account of the expedition to New South Wales and the founding of Australian Settlement. Sydney: Angus and Robertson, 1970.

Dunmore, John. Pacific Explorer. The life of Jean-Francois de La Perouse. Palmerston North: Dunmore Press, 1985.

Dunmore, John (transl.&ed.) The Journal of Jean-Francois de Galaup de la Perouse. London: The Hakluyt Society, 1994.

Dunmore, John. Where Fate Beckons: The Life of Jean-François de la Pérouse. Aucland: Exile Publishing, 2006.  

Gaziello, Catherine. L’expedition de Laperouse. 1785-1788. Replique francaise aux voyages de Cook. Paris: C.T.H.S., 1984.

Giraqult de Coursac, Paul & Pierrette. Le voyage de Louis XVI autour du monde. L’expedition La Perouse. Paris: La Table Ronde, 1985.

Hill, David. 1788. The Brutal Truth of the First Fleet. The biggest single overseas migration the world had ever seen. North Sydney: William Heinemann, 2008.

Lord Auckland. The History of New Holland // Auchmuty, James. (ed.) The voyage of governor Phillip to Botany Bay. With contributions by other officers of the First Fleet and observations on appeal of the time by Lord Auckland. Originally published in 1789 as the official account of the expedition to New South Wales and the founding of Australian Settlement. Sydney: Angus and Robertson, 1970. Pp. 283-338.

 

McLaren, Ian Francis. Lapérouse in the Pacific, including searches by d’Entrecasteaux, Dillon, Dumont d’Urville. Parkville; The University of Melbourne Library, 1993.

Привязка к тегам Australia человек и история