Пример

Prev Next
.
.

  • Главная
    Главная Страница отображения всех блогов сайта
  • Категории
    Категории Страница отображения списка категорий системы блогов сайта.
  • Теги
    Теги Отображает список тегов, которые были использованы в блоге
  • Блоггеры
    Блоггеры Список лучших блоггеров сайта.

Яблоки Гесперид

Добавлено : Дата: в разделе: Без категории

   В статье предлагается анализ одного из подвигов Геракла (похищения золотых яблок из сада Гесперид) с позиций психоаналитической и идеологической методологий. В конце статьи результаты двух подходов сравниваются.     

  Сначала вкратце о самом мифе. 

 

  Похищение золотых яблок из сада Гесперид считается (если соглашаться с последовательностью подвигов, данной Аполлодором) одиннадцатым по счету подвигом Геракла. 

  Прежде всего, отметим, что греческое ponoi переводят как «подвиги» только (насколько мне известно) в русском языке. На английский и французский «подвиги» Геракла c древнегреческого переводят как «работы», «труды»  - “labours” и “travaux” соответственно.  

  Ponoi, каким словом к «подвигам» Геракла часто апеллирует древнегреческая литература, переводится именно как «работы».  Латинская же литература ясно называет эти эпизоды Herculis labores. Оставим открытым вопрос, насколько для нас, в нашем Отечестве является подвигом труд ассенизатора или прикарманивание чужого добра (из двенадцати подвигов Геракла четыре, включая яблоки Гесперид, в названии имеют слово «похищение»).  

  Изначально предполагалось, что Геракл совершит десять подвигов, - но два подвига – убийство ларнейской гидры и очистку авгиевых конюшен царь Эврисфей, для которого Геракл совершал подвиги, не засчитал. Первый, потому что, нарушив условия, Геракл привлек к схватке с гидрой своего племянника, а второй, потому что ни с того ни с сего Геракл решил подзаработать на труде золотаря и влепил Авгию счет, а это было нарушением условий, которое поставил для выполнения подвигов Эврисфей. 

  Эврисфей тогда приказал Гераклу похитить золотые яблоки у Гесперид, «дочерей заката». Девушки (нимфы) жили за горизонтом, «за заходящим солнцем» (Гесиод называл их «дочерями ночи»).     

  Источники противоречат друг другу в том, что касается точных координат места происшествия. Аполлодор указывает на Гиперборею, страну гигантов на неопределенном, но далеком севере («выше Бореи», некоторые наши энтузиасты видят в этом определении прото-Российские территории); Аполлоний помещает сады Гесперид, наоборот, на юге, в Ливии. 

  Так или иначе, именно в землях «за горизонтом» титан Атлас держал на своих плечах небесный свод (так Зевс наказал Атласа за участие в восстании титанов против Олимпийских богов).

  Золотые яблоки были свадебным подарком Зевсу и Гере, - по одной версии, от всех прочих олимпийских богов, по другой - от бабки Зевса Геи (примордиального божества и прародительницы всего живого, включая и страшных чудовищ).     

   Жене Зевса Гере так понравились яблоки, что она посадила их подальше от людей - в саду Гесперид (Геспериды - дочери титана Атласа). Но яблоки были такие привлекательные, что сами Геспериды, которым надлежало их охранять, повадились их подворовывать. 

   Пресекая подобное квакинство, Гера поселила в саду бессмертного змея по имени Ладон - о ста головах. Впрочем, Геспериды (в разных версиях мифа их было от двух до семи) весьма ревниво охраняли яблоки от чужих. 

   Забудьте пока про Гесперид и змея, для выполнения задания Гераклу, прежде всего, необходимо было узнать, где, все-таки, находится сад с яблоками. Для этого Геракл отловил в море древнее морское божество Нерея, - это было нелегко, но, в конце концов, он застал его спящим, и крепко-накрепко схватил и сжал в руках. Нерей долго не давал необходимой информации, но все пытался выскользнуть из хватки Геракла, принимая в его объятьях самые причудливые формы, производя с собой самые затейливые метаморфозы. Но Геракл был упорен, тряс Нерея, и, наконец, Нерей понял, что ему не уйти, и дал точный адрес.  

  После этого Геракл, - заглянув по пути (так в мифе) в Ливию, потом в Египет, и потом на Кавказ (там он освободил Прометея), - дошел, наконец, до земли Гесперид. 

   Тут надо упомянуть, что благодарный Прометей (еще бы, он до Геракла был прикован к скале 30,000 лет и все это время терпел визиты орла), узнав куда и зачем направляется Геракл, посоветовал ему ни в коем случае не красть яблоки самому, но попросить это сделать за него Атласа. 

  Геракл так и поступил. Он попросил Атласа добыть ему яблоки, а сам предложил пока подержать за него небесный свод. Многоходовки, как представляется, не были сильной стороной Атласа. Атлас даже, кажется, не очень понял, о чем и зачем его просят – но уж очень ему надоело держать свод, и под любым предлогом перекур ему был нужен. 

   Надо, вообще, сказать, что небесный свод был, по мнению древних греков, весьма тяжелой штукой. Когда Геракл положил его себе на плечи, он тут же понял, что, возможно, «много на себя взял». Если бы не Афина, хорошо к нему расположенная, следившая внимательно за его похождениями, и тут же помогшая ему держать свод, неизвестно, чем, вообще, дело бы закончилось (на древнем барельефе на фотографии к этой статье изображено, как Афина помогает Гераклу держать свод). 

   Атлас же, тем временем, как было договорено, пошел и стянул в саду Гесперид три яблока. Потом он направился отдавать их Гераклу, но по пути его вдруг поразила глубокая и сложная мысль: «А, может, ну его, снова класть себе на плечи этот свод?»   

  Дальше этого, правда, мысль в голове у Атласа не развилась – и, вместо того, чтобы просто выбросить яблоки и начать новую жизнь, Атлас вернулся к Гераклу и сказал ему, что берется сам доставить яблоки Эврисфею. Геракл, который, несмотря на помощь Афины, уже еле мог выносить тяжесть неба на своих плечах, собрал последние силы и проявил в характере то, что древние греки называли metis - хитроумие. Хитрость, впрочем, была не то чтобы «ах», – Геракл сказал Атласу, что он согласен на его предложение, но вот, дескать, держать свод ему стало совсем неудобно, и он хотел бы подложить себе под плечи подушку, - и не подержит ли Атлас, перед тем как уйти, свод еще только одну минутку, пока он эту подушку на плечи положит. Атлас, который в предыдущем мыслительном процессе израсходовал все положенное ему на срок жизни серое вещество, согласился взять у Геракла «на минуточку» свод. Разумеется, Геракл, водрузив небо на плечи Атласа и взяв у него яблоки, тут же был таков. 

   В некоторых альтернативных версиях мифа Геракл убил змея Ладона ядовитыми стрелами и взял яблоки в саду Гесперид сам, но в статье мы будем анализировать более распространенный вышеописанный вариант событий.   

   В качестве послесловия упомянем, что царь Эврисфей, получив золотые яблоки и брезгливо осмотрев их, отдал их обратно Гераклу, а тот передал яблоки Афине. Та вернула их в сад Гесперид, поскольку золотые яблоки не могли находиться во владении смертных.    

Хотя структуралистский анализ не входит в замысел статьи, полезно, тем не менее,  выделить основные структурные блоки нарратива, - для того, чтобы затем, применив к ним оба метода поочередно, иметь возможность в конце сравнить, что называется, «яблоки с яблоками» (каламбур подразумевается). 

   Итак, структурные блоки мифа, - сразу для экономии места с психоаналитической интерпретацией: 

А) Что символизируют собой золотые яблоки (вообще, очень распространенный в мифологии и сказках образ)?   

В терминологии Лакана яблоки - это так называемый «объект малое а» (object petit a), то есть энигматичное нечто, что ищет человек для заполнения пустоты, образовавшейся в нем при перехода из стадии воображения в символический порядок. Эго не может заполнить этой пустоты, но лишь перебирает различные символы для отражения себя, всякие раз убеждаясь, что это «не то», - идет от одного заменителя к другому, в бесплодных усилиях вновь достичь единства с бытием, которое оно испытывало некогда в детстве, в фазе "воображения". Интересно, что за яблоками Геракла посылает Эврисфей, слабый правитель. Важно и то, что по неписанному божественному закону яблоки должны быть недоступны для смертных. 

Эрик Ксапо в «Теориях мифологии» пишет, что устойчивое выражение «трудиться, как Геракл» означало у древних греков «трудиться впустую».  Это тоже сигнализирует весьма интересную перекличку с пустыми трудами Эго по восстановлению единства с бытием. 

Б)  Геспериды. Женское присутствие вокруг яблок придает сильный сексуальный подтекст определению человеком себя. Сексуальная идентификация одна из сильнейших, архитипичных в сознании человека, - причем, замечу, сильнейшим образом она связана с оценкой и утверждением собственной идентификации противоположным полом. 

В этой связи интересно то, что Геспериды одновременно и защищают яблоки от расхищения, и сами воруют их. Женщина определяет мужчину в зеркальном отражении (причем успешное отражение от женщины мужчины вовсе не гарантировано, может случиться «кража себя»), и наоборот.      

В) Атлас, держащий небесный свод. Это еще один аспект вышеупомянутого лакановского «отражения». Атлас связан с небом (отражен в нем) – отражен тяжелым, мучительным упражнением. Но заметьте, что он ЕДИН с Вселенной, то есть, самоидентификация себя как бытия, слияние Эго с бытием, в принципе, возможно; оно может быть достигнуто и без золотых яблок, - но равновесие в подобной методе такое шаткое, что каждую секунду может обрушиться, а главное, труд по достижению его мучителен и болезнен.  В то же самое время, Атлас в мифе - это Фаллос, то есть, отличие, позволяющее, в принципе, сам акт самоидентификации (человек становится отличен от Вселенной/Неба). В этом смысле Атлас представляет собой Закон. Нимфы Геспериды – его потомство, Атлас управляет в том числе и сексуальными отношениями в обществе.    

Г) Змей (иногда дракон) Ладон. Бессмертный змей о ста головах представляет все те обманные отражения Эго, которые бытие предлагает человеку, уводя на деле его все дальше от гармонии с самим собой. Прежде всего, речь, по Лакану, о лингвистических знаках (показательно – хоть и не в случае этого мифа, - что часто в сказках про дракона: при отрубании одной его головы, вырастают две).   

Д) Нерей, морской бог, меняющий формы в хватке Геракла, долго отказывающийся показать ему путь к яблокам, символизирует текучесть реальности. Реальность никогда «не есть». Причудливые формы, которые принимает Нерей, показывают нежелание знаковых систем указать людям истину, «мерцание» смыслов в (лингвистических, но и прочих) знаках реальности дезориентирует человека, отторгает его от себя самого.  

Е) Факт того, что Геракл не может похитить яблоки сам. По совету Прометея Геракл просит Атласа похитить для него яблоки, обещая, тем временем, подержать за него небесный свод. Закон должен быть изменен, чтобы человек смог вернуться в примордиальную фазу «воображения». Без основательного изменения Закона (в том числе, социального порядка) люди продолжат обманывать друг друга знаками. 

Ж) Геракл обманом возвращает небо Атласу. После того, как Атлас похитил яблоки, он теряет необходимость поддерживать свою шаткую самоидентификацию тяжелым трудом. Он больше не хочет быть Законом. Фаллос теряет свою роль идентификатора, ключевого репера отличия.  Весьма интересно то, что Геракл обманывает Атласа, прибегая к понятиям «доброты» и «сочувствия к ближнему», - но эти понятия уже принадлежат старому порядку, который более не важен. Эти понятия – лишь головы бессмертного змея Ладона, морок знаков.  

Прежде, чем мы посмотрим, как те же самые структурные блоки мифа можно интерпретировать с точки зрения идеологического анализа, уделим внимание возможным его уровням. 

Эрик Ксапо в «Теориях мифологии» дает подробнейший идеологический анализ мифа о Геракле (всего мифа). 

 Ксапо пишет о том, что мифы – в той форме, в какой они дошли до нас, - кристаллизовались долгое время, и самые популярные из них, в конечном итоге, так «обкатали» своих главных героев, что последние стали идеологическими «перевертышами», - то есть, могли удовлетворить потребности всех классов и групп общества, умело «пряча» в себе несовместимые противоречия. Так, Геракл, по его мнению, был одновременно аристократом, городским торговцем, ремесленником и земледельцем (но не рабом). Перечисленные пять групп составляли основные группы влияния греческого общества классической эпохи. 

Интересно то, что степень «свободы», считалась, возрастала от раба (которые, впрочем, были почти не люди), - соответственно, к земледельцу, ремесленнику, торговцу, аристократу. Несмотря на то, что представители четырех последних классов были свободные граждане, степень их свободы разнилась – земледелец был весьма зависим от голода, ремесленник – от конъюнктуры рынка, городской торговец от своей порочной страсти к наживе, и лишь аристократ (этот класс восходил еще к архаическому землевладению) был истинно свободен. Аристократ мог не зависеть ни от кого, и ни от чего, занимался исключительно собственным совершенствованием, - в занятия его входили, прежде всего, философия, наслаждение искусством, утончение вкуса и спорт. 

 Интересно, что спорт считался исключительно аристократической забавой, - одновременно он виделся представителями прочих классов «придурью» и «блажью». Рабы, земледельцы, ремесленники и торговцы достаточно трудились физически, чтобы крутить пальцем у виска, слыша про все эти Олимпийские, Дельфийские и прочие Игры. 

К началу эллинистической эпохи городские купцы, ремесленники и земледельцы уже достаточно развились как самостоятельные классы, чтобы обзавестись собственной идеологией, в которой законное место получал праведный труд и наслаждение его плодами. Аристократы, со своей свободой, занимавшиеся утончением чувств, странным трудом без смысла (спортом) и бесполезной философией были в их глазах паразиты.   

Ксапо пишет: «Слово aneletheros, “несвободный” применялось еще чаще к рабочим клаcсам, чем к рабам, даже если первые и числились юридически «свободными» гражданами. Слово eletherios, буквально «в соответствии с тем, что означает быть свободным человеком», употреблялось членами элиты исключительно применительно к тому, кто, как эта элита считала, достиг статуса и понимания идеалов их собственного праздного класса, - того что в аналоге латинского языка именуется словом liberalis, чей изначальный смысл сохраняется доныне в терминах либеральное искусство (liberal arts), или «либеральное образование» (liberal education)». 

(В скобках заметим, как в этимологии слова «либерал» причудливо совмещаются понятия «праздность», «философия», «искусство», «паразит», «самосовершенствование», «спорт», «блажь», «утонченность вкуса», «извращение», «презрение к плебсу»).  

Ксапо показывает, что Геракл произвел как бы свой «тринадцатый подвиг», - практически достиг невозможного: воплотил в своем мифе, в конечном итоге, идеал поведения всех классов греческого общества. Действительно, он постоянно вступал в спортивные состязания со всеми встречными-поперечными, и даже основал Олимпийские игры, был их страстным участником и победителем. Слава – основной смысл жизни аристократа – это и основной (хоть и один из) движитель подвигов Геракла. Но смотрите: одновременно, Геракл торговец – например, берет с Авгия деньги за чистку конюшен. И одновременно, он человек труда – сами его подвиги, это, как мы говорили, не «подвиги», а «работы». Геракл осуществляет подневольный труд для Эврисфея, и этим он родственен и земледельцу, и рабу. 

Развивая такой вид анализа, можно найти много указаний на принадлежность Геракла в тех или иных эпизодах мифа к тому или иному классу. Например, тот факт, что он использует (эксплуатирует) Атласа, можно интерпретировать его принадлежностью к аристократии (не хочет сам пачкаться), Геракл вместо этого взваливает на себя «философский груз Неба». Также и обман Гераклом Атласа можно представить чуть ли не как обман правящим классом рабочих, и увидеть в трех золотых яблоках ренту, похищенную капиталистом у пролетариата. 

Подобные упражнения могут быть весьма интересны, находки и ассоциации ловки, но, в общем и целом, на мой взгляд, метод этот представляет собой конспирологическое лего, в сборке которого искомый смысл следует форме, данной априори в инструкции к сборки.  

Другое дело если дать разным отдельным идеологиям некую общую методологическую оболочку, подойти к тексту с точки зрения не идеологии, а учения об идеологии. 

Посмотрим, как те блоки мифа, которые мы анализировали по методу психоанализа, могут быть интерпретированы с точки зрения учения об идеологии Луи Альтюссера. 

    Альтюссер писал, что люди постоянно практикуют ритуалы «идеологического узнавания», с тем чтобы идентифицировать себя – обозначить себя как индивидуальных, незаменимых, оригинальных и ценных субъектов во Вселенной. Идеология всегда оформляет некую власть, некое влияние. Любой человек стремится получить власть и влияние.          

  Геракл в мифе о яблоках Гесперид может быть толкован как субъект, эксплуатируемый правящим классом, добывающий для этого класса (хозяина господствующей идеологии царя Эврисфея), материальные блага, - но Геракл может быть интерпретирован и как агент нового нарождающегося правящего класса, чья цель, в конечном итоге, свергнуть существующий порядок в пользу этого нового нарождающегося правящего класса (эта версия поддерживается тем фактом, что Эврисфей изображен слабым правителем).  

  Таким образом, имеем в идеологической интерпретации: 

А) Золотые яблоки как материальные продукты труда, блага и привилегии, которые люди ищут для усиления своей власти и влияния 

Б) Геспериды – те удовольствия, которые ассоциируются у людей с властью и материальными благами 

В) Титан Атлас, держащий на плечах небесный свод, - сама идеология 

Г)  Змей Ладон - государство, основанное на идеологии

Д) Нерей, меняющий формы и не желающий указывать путь. Оскфордский словарь так описывает термин Альтюссера «зов» (interpellation): «Термин Альтюссера, описывающий то, что человек «составляется» (строится) пред-заготовленными структурами». Мы обречены играть те или иные роли в обществе – для того, чтобы укрепить существующий социальный порядок, и, главным образом, порядок распределения материальных благ в обществе.  Можно представить дело так, что морской бог Нерей в мифе символизирует это разнообразие социальных ролей, - каждая новая форма Нерея это очередная роль, позволяющая человеку вписаться в существующий социальный порядок (и никуда принципиально не двигаться), каждая подсказывает оставить происходящее как есть, не менять устоявшееся распределение благ в обществе, не подрывать «устои» общества, не искать запретных золотых яблок перемен, не пускаться в квест.    

Е) Геракл не может сам похитить яблоки и использует для этого Атласа. Альтюссер пишет, что зов идеологии к человеку подобен зову полицейского на улице к толпе: «Эй, ты!» Мы поворачиваем головы и в этом акте, казалось бы, свободной воли тут же становимся несвободны, зависимы от идеологии, окликнувшей нас. В некотором роде Геракл в мифе - это полицейский, окликающий Атласа, гипнотизирующий его в то состояние, в котором Атлас готов пойти и сделать для идеологии грязную, нехорошую работу (и, может быть, не так уж и глуп в этой версии Атлас, просто жертва). Геракл создает идеологию внутри идеологии (то есть, продвигает свой интерес внутри интереса Эврисфея).   Интересно, что в этом случае он нанимает сделать работу при помощи идеологического внушения саму идеологию – ибо только идеология, изменившись, может украсть блага у государства (яблоки у змея Ладона). 

Ж) Обман Атласа. Как только старая идеология оказывается повержена, появляется риск анархии (Атлас больше не хочет держать небо). Сладкоречивый и лицемерный нарратив о добре и гуманизме, якобы возможном в обществе, позволяет восстановить правление (новой) идеологии. Геракл успешно доставляет яблоки власти новой правящей элите/укрепляет прежнюю правящую элиту.   

  При сравнении двух подходов, бросается в глаза то, насколько один является продолжением другого. Альтюссер показывает то, как люди «обознаются», принимая идеологические программные пункты за себя самих, считая идеологию, в которую верят, «естественным порядком вещей», «здравым смыслом», «самими собой». Лакан тоже говорит о ложной самоидентификации. 

Со своей стороны, добавлю, что, на мой взгляд, страх и инстинкт самосохранения являются также мощным драйвером поисков самоидентификации в человеке (они в большой степени составляют фундамент человеческой тяги к искусству, в том числе к мифотворчеству – они же база аристотелевского концепта «имитации» и «узнавания»).   

   Увы, дело выглядит так, что страх как движитель самоидентификации направляет человеческие поиски в ложном направлении, к созданию в обществах идеологий и идентификации человеком с этими идеологиями. Удовлетворение от ощущения «целостного» («вот он я!») извлекается человеком в большой степени от родственного с чувством социальной идентичности ощущения безопасности. Но чувство это очень нестабильно, изменчиво и требует постоянной напряженной и утомительной работы по поддержанию душевного равновесия (Атлас, удерживающий на плечах небесный свод). 

  Интересно вспомнить, что в другом мифе Атлас был навечно превращен в мертвую гору, ибо не проявил должного гостеприимства, и Персей вынул из мешка голову Горгоны и показал ее Атласу.  Этот событие может быть интерпретировано так, что Атлас увидел нечто в последней степени страшное, то есть испытал последней степени страх – идеология, рожденная страхом, навеки превратилась в мертвый «концепт».   

   В заключении вспомним то, о чем сказали в начале: древние источники дают противоречивые данные о местоположении земли Гесперид – от далекого севера до далекого юга. Так же далеки перспективы освобождения человеческого сознания от страха и идеологий. 

 

  •  Kershaw, S. P., A Brief Guide to the Greek Myths. London: Robinson, 2007, ISBN 978-1-84529-512-7 (published in the USA by Carol & Graf, ISBN-13: 978-0-78672-069-9).

  • March, J., Cassell’s Dictionary of Classical Mythology. London: Cassell, 2001, (paperback edition), ISBN: 0-304-35788-X. 

 

  •  Theories of Mythology Name of Author: Eric Csapo Name of Publisher: Blackwell

  • Oxford Reference Online