У меня есть приятель, который хочет подвергнуть свое тело криозаморозке.  То есть лечь в капсулу с жидким азотом, и проснуться через 200 лет, когда изобретут бессмертие. Кто не знает, температура жидкого азота -196 градусов по Цельсию - то есть больше, чем любой крещенский мороз, больше, чем температура шоковой заморозки  готовых обедов в моей морозилке, больше, чем я могу себе представить... Но моего приятеля это не смущает. Он уже все просчитал, изучил юридические вопросы, нашел криокомпанию и теперь собирает деньги на заморозку. Услуга стоит 2 миллиона рублей. Гарантий никаких. Только надежда на бессмертное будущее. Но у него есть цель. Он живет и работает ради нее. Живет и работает для того, чтобы  умереть.

(о мужском и женском. записки из роддома)

Люди рождаются в странном и страшном месте, имя которому – родильный дом.
Вступая на  территорию роддома, женщина  перестает быть человеком (в культурном и гуманитарном смысле этого слова), она  теряет свою идентичность, право на обладание личными вещами и ношение одежды. Все ее заслуги перед обществом, наукой, искусством перестают иметь какой-либо смысл. От нее остается только тело. И только тело представляет на этом пространстве интерес. Но  даже на него у женщины нет особых прав.  Ее тело в любой момент может быть изъято медперсоналом для осмотра, подвергнуто инъекциям, отвезено в операционную и т.п., и в конечном счете  вообще перестает восприниматься как нечто личное. Здесь тело является всего лишь биологической материей, а не объектом права, искусства, желания или философии.