Начальные зарисовки и первое прочтение "Пиковой дамы" зафиксированы в одном из моих блогов. С того момента многое углубилось и пересмотрелось, благодаря неустанным обсуждениям с коллегами и друзьями тех вопросов, на которые мне интересно было найти ответ. Всё это послужило рождению новой и окончательной версии моего прочтения этого многослойного и многоаспектного пушкинского рассказа. Благодарю Ирину Роднянскую, Игоря Шайтанова и Машу Переяслову. Ниже помещаю печатную версию, вышедшую в 3-м номере "Вопросов литературы" (2017), но с небольшими дополнениями и поправками.

"Есть еще одна странность в "Пиковой даме". Графиня возвращается с бала около 2-х часов ночи. Германн поднимается к Лизе не позднее трех. (На самом деле раньше, но не позднее точно). Все происходит зимой в Петербурге. Германн уходит от Лизы "когда стало светать". Дело происходит зимой. Восход солнца в феврале в Петербурге около 9-ти утра (а в декабре, так и в 10). Светать начинает - после 8. В пасмурную погоду так и вовсе к 9-ти.

1.

 История, рассказанная Германном  у Нарумова, привносит мистику в мир игроков, заполоняя собой игральное пространство и перекидываясь за его пределы. Мир бытовой и метафизический настолько переплетены в «Пиковой даме», что споры по поводу меры фантастического продолжаются до сих пор.

У нас на сайте понемногу продолжается обсуждение "Пиковой дамы" - некоторых парадоксальных моментов ее композиции. В частности, такого: “Швейцар запер двери”, а потом “Германн вошел в ярко освещенные сени”. То есть вошел в запертую дверь?

Ирина Бенционовна Роднянская мне говорила: не зря “Пиковая дама - это тайная недоброжелательность”, с ней не так все просто, вот увидите. И я увидел.

Редакция “Нового мира” расположена в гостинице Страстного монастыря - в последнем сохранившемся от монастыря здании. Построено оно в середине XIX века. Высоченные потолки, толстенные стены, все как положено.

Редакция запирается на кодовый замок. Код знают сотрудники редакции и, возможно, некоторые наши постоянные авторы. Когда я ухожу, а обычно я ухожу последним, то запираю двери на ключ и сдаю помещение на охрану. Это все довольно обычные вещи, но это необходимая преамбула.

Из того обстоятельства, что, вопреки мнению чрезвычайно авторитетных филологов, в маршруте Германна по особняку старой графини и в событиях на его пути не оказалось ничего иррационального, вовсе не следует, что сюжет повести лишен двойственной - реальной и фантастической - мотивировки, о которой проницательно писал Достоевский. Он указал именно на единственный неразрешимый однозначно пункт: "...Вы не знаете, как решить, вышло ли это видение из природы Германа, или действительно он один из тех, которые соприкоснулись с другим миром, злых и враждебных человечеству духов. Вот это искусство!" Ведь явление призрака графини и ее указания Германну можно счесть продолжением его сна.

Заманчиво, конечно, увидеть в «Пиковой даме» тонко скрытое преодоление пространственных границ и признать, что Германн «проходит сквозь двери». Решение в пользу реалистического или фантастического толкования зависит от короткой фразы: «Швейцар запер двери». И все же я склоняюсь к тому, чтобы в данном случае «запер» читать как «затворил» (именно такое значение дает для этого фрагмента «Пиковой дамы» и Словарь языка Пушкина. В прошлой заметке пришлось с ним поспорить, а здесь, наоборот, согласиться.)

Так “Швейцар запер двери...” или “закрыл”? Германн прошел сквозь запертые двери или вошел в закрытые? Рассмотрим три варианта.

1. Самый неинтересный: Пушкин обмахнулся. При наличии отсутствия должности редактора так и тиснули.

2. Лингвистический. В первой четверти XIX века слова “закрыть” и “запереть” были синонимы.

3. Мистически-математический. Страшно интересный.

Вот, Володя, после внимательного перечитывания Вашего блога, мои соображения вслед Вашим, - отчасти фантастические с моей стороны. Но сначала два замечания. Первое касается «парадокса лжеца» и теологии, а ПД - разве что косвенно. Об этом парадоксе я знала еще в детстве, правда, не от Рассела, а, скорей всего, из «Волшебного двурога» С. Боброва. Вроде так: «Один житель Родоса, утверждал, что все родоссцы – лжецы…» и т.д. Вы легко продолжите… Но, видите ли, с подобным парадоксом средневековые богословы дерзали обращаться к Богу и считали, что получили ответ. «Камень», который не в силах поднять всемогущий Бог, это сотворенный Им человек с его свободной волей. Это самоограничение Творец совершает из любви (один из постоянных эпитетов-атрибутов Бога – «человеколюбец», греческое: «филантроп»). Не желая нарушить акт свободной воли человека, когда тот упорно коснеет в грехе, Бог просто отворачивается от него. И предоставляет его другим силам – понятно, каким. Эти силы упоминаются в ПД, и Вы сами вслед за Пушкиным упоминаете их, но не вводите в свою конструкцию. Об этом ниже.

«…“Мертвая старуха сидела, окаменев”. Так Германн видит ее уже на обратном пути из спальни, после того как она “покатилась навзничь и осталась недвижима”. – Вы не находите, что позы умершей не совпадают?» Эта догадка М. Л. Гаспарова была принята Ю. Н. Чумаковым и С. Г. Бочаровым – но само странное несоответствие ни один из ученых не разъясняет: Чумаков лишь передает реплику Гаспарова, с которой соглашается, Бочаров скорее указывает на связь двух загадок в пушкинском тексте, первую никак не комментируя: «Не возьмусь сейчас объяснить это разногласие в тексте, но кажется, что можно его рассматривать вместе с фразой про запертую дверь».

В повести Пушкина “Пиковая дама” есть два эпизода, которые до сих пор, спустя почти 200 лет после публикации повести, вызывают споры и рождают недоумения, вплоть до предположений: а не “обдернулся” ли Пушкин?

I

В статье “О семантическом фараоне текста” выдающийся филолог и знаток пушкинского творчества Сергей Бочаров пишет:

“Внутренняя фантастичность — таков закон пушкинского сюжета”. Это сказано Л. В. Пумпянским [1]. Внутренняя, неявная фантастичность. На этот счет совсем недавно замечена подробность, которую мы при чтении не замечаем [2]. Пропускаем две короткие фразы: “Швейцар запер двери. Окна померкли” — после чего через несколько строк он [Германн] ступил на крыльцо и взошел в освещенные сени. Т. е., если связать все звенья в тексте, он прошел через запертую дверь, как потом в фантастическом эпизоде и явившаяся к нему женщина в белом. После Германн проверит: “Дверь в сени была заперта”. Получается, что через запертую дверь прошли они оба — но она-то видение Германна, а он сам? Существо, проходящее через запертую дверь, — воля, напор, насилие?